В интернете, в блоге удобно хранить нужные материалы))).
Решила начать собирать здесь литературные произведения - небольшие сказки, истории, которые не оставили меня равнодушной, задели за живое. Трудно сказать, для кого они предназначены - для взрослых или для детей. Пожалуй, больше всего они подошли бы для семейного чтения (или громкого чтения в классе, в группе д/с) и обсуждения с детьми. А некоторые истории полезно было бы почитать вслух и родителям на родительских собраниях. Может, задумаются о чем-то))).
Здесь не будет широкоизвестных историй, только некоторые произведения наших писателей-саровчан и истории, найденные в сети.
Две чудесные сказки, найденные в блоге коллеги-библиотекаря ЗДЕСЬ.
Автор - МАРИЯ ЛЕНШИНА
Жил человек, самый обыкновенный, такой, как все. Ходил на работу, иногда в кино, на ужин ел бутерброды с колбасой и запивал чаем. А в нём жила его Душа - маленькая бабочка с золотистыми крылышками.
Решила начать собирать здесь литературные произведения - небольшие сказки, истории, которые не оставили меня равнодушной, задели за живое. Трудно сказать, для кого они предназначены - для взрослых или для детей. Пожалуй, больше всего они подошли бы для семейного чтения (или громкого чтения в классе, в группе д/с) и обсуждения с детьми. А некоторые истории полезно было бы почитать вслух и родителям на родительских собраниях. Может, задумаются о чем-то))).
Здесь не будет широкоизвестных историй, только некоторые произведения наших писателей-саровчан и истории, найденные в сети.
Две чудесные сказки, найденные в блоге коллеги-библиотекаря ЗДЕСЬ.
Автор - МАРИЯ ЛЕНШИНА
Человек, в котором жила ДУША
Жил человек, самый обыкновенный, такой, как все. Ходил на работу, иногда в кино, на ужин ел бутерброды с колбасой и запивал чаем. А в нём жила его Душа - маленькая бабочка с золотистыми крылышками.
Днём человек бывал всегда очень занят: работой и перекурами, мировыми проблемами и насущными вопросами. Душа жалела его и старалась лишний раз не мешать. Она вылетала ближе к ночи, садилась на полупустую книжную полку и начинала рассказывать истории. О несуществующих странах, незримых городах, людях, которых не встретишь в обычной жизни. Человек часто уставал от множества дневных дел и сердился на неё за эти бесплодные выдумки. Ему было жаль времени на то, что, по его мнению, не приносило ощутимого дохода.
Конечно, она всё выдумывала. Она была очень легкомысленна, эта Душа. Человек смеялся над ней. Он считал несомненным, что в детстве - может быть, а теперь эти фантазии ничего не стоят, на хлеб их не намажешь, он - уже взрослый, обременён заботами и вообще - работать надо. Душа делала вид, что её совсем-совсем не задевает такое мнение, но, конечно, ей было очень обидно.
Когда человек засыпал, она отправлялась немного полетать. Летать ночью было ужасно интересно. Ночной мир существенно отличается от мира дневного. ночью свежее воздух, меньше раздражающих звуков, почти нет красок. Ночью человеческие души часто отправляются полетать, чтобы потом было о чём рассказывать истории.
Душа любила эти ночные прогулки, но, конечно, никогда не залетала далеко. Она боялась, что человек вдруг проснётся, а её рядом не будет. Она с удовольствием посещала своего приятеля, домового маленькой библиотеки, находившейся по соседству. Домовой был большим любителем психологии и рассказывал ей, что чувствует человек в такие моменты. Никому не пожелаешь таких ощущений!
Очень часто, когда они с домовым пили любимый вишнёвый чай, Душа жаловалась на равнодушие и чёрствость человека. Она не могла понять, почему его так раздражают её истории. Она придумывала их для того, чтобы он хоть немного отвлёкся от забот и вспомнил, каким был в детстве, когда зеленее трава, голубее небо и любой проползающий мимо жук - тебе друг, товарищ и брат. В детстве каждый человек оптимист и верит в сказки, в то, что мир огромен, прекрасен и в то, что так будет всегда. Каждый раз, когда Душа плакала о своей горькой судьбе, домовой впадал в задумчивость. И вот однажды он решил показать ей самую страшную комнату в библиотеке. Они спустились в подвал, где домовой с трудом отпер тяжёлую железную дверь. За ней было книгохранилище, которое, судя по запаху вековой пыли, посещали очень редко. Книги стояли на полках до самого потолка. Входящего сразу охватывало ощущение невероятной тоски. Казалось, тоска капает с полок как густой, тягучий яд, так им был пропитан воздух.
Домовой стал вынимать книги одну за другой, и в каждой между страницами находилось засушенное тельце бабочки - чьей-то души. некоторые потемнели от времени, с крылышек других осыпалась пыльца, а иные совсем превратились а пыль. Это были души, когда-то за ненадобностью забытые в книгах. Выдавать такие книги больше было нельзя...
Проснувшись утром, человек не обнаружил, как обычно, на своём плече бабочку с золотистыми крылышками. Он с ужасом подумал, что это продолжение страшного сна, который приснился ему ночью. Он стал метаться по дому, звать, обещал больше никогда не смеяться над её выдумками. Кое-как одевшись, он выбежал на улицу...
Она качалась на сиреневой ветке и что-то с энтузиазмом втолковывала дворовому коту. Кот щурил глаза на купавшегося в пыли воробья и периодически плотоядно облизывался. Человек улыбнулся и подумал, что никогда ещё не был так счастлив. Разве что в детстве, когда зеленее трава, голубее небо и любой проползающий мимо жук - тебе друг, товарищ и брат.
ПРЕДИСЛОВИЕ
Люблю старые вещи. Не все, правда, а только те, что имеют характер. Паустовский, помнится, об этом писал: "Вещи, особенно шкафы и пианино, застревали в дверях, их трудно было развернуть, а иногда они никак не становились на предназначенное для них новое место, сколько арестанты с ними ни бились. Вещи явно сопротивлялись. В таких случаях староста говорил по поводу какого-нибудь шкафа:
Ставьте его там, где ему хочется. Что вы его мордуете! Я пять лет перевожу вещи и ихний характер знаю. Раз вещь стоять здесь не желает, так сколько на неё не жми - не уступит. Поломается, а не уступит." ("Золотая роза").
У вещей, как и у людей, характер разный. Иногда с вещью трудно ужиться, а иногда легко. В одной сразу видишь врага, а в другой друга. Бывают вещи никакие, вообще без характера. Такие долго не живут.
А вот как, интересно, складывается у вещей их характер? От чего это зависит? От мастера ли, который свою душу вложил, или от человека, который ею пользовался?
Судя по каталожным ящикам,большую роль в их характере играет среда. Ведь, если подумать, то где они в основном водятся? В библиотеках, архивах. В музеях встречаются, в подсобных помещениях. В загадочных учреждениях, где трудятся очень умные люди, владеющие тайным знанием. Они создают каталоги и картотеки , фиксируя на карточках 125 на 75 мм (по ГОСТ 21550), кто чего понаписал, кто чего понаиздавал, кто кем был, а кого уже нет, кто с кем соавтор и даже иногда - кто кому тамбовский волк. А ещё - где это понаписанное можно добыть. И каталожные ящики хранят эти ценные сведения для того, кто умеет читать. Короче, в них всегда есть, что спрятать. И из них всегда есть, что достать. А бесхарактерных каталожных ящиков я пока ещё не встречала.
Судя по каталожным ящикам,большую роль в их характере играет среда. Ведь, если подумать, то где они в основном водятся? В библиотеках, архивах. В музеях встречаются, в подсобных помещениях. В загадочных учреждениях, где трудятся очень умные люди, владеющие тайным знанием. Они создают каталоги и картотеки , фиксируя на карточках 125 на 75 мм (по ГОСТ 21550), кто чего понаписал, кто чего понаиздавал, кто кем был, а кого уже нет, кто с кем соавтор и даже иногда - кто кому тамбовский волк. А ещё - где это понаписанное можно добыть. И каталожные ящики хранят эти ценные сведения для того, кто умеет читать. Короче, в них всегда есть, что спрятать. И из них всегда есть, что достать. А бесхарактерных каталожных ящиков я пока ещё не встречала.
Жил-был старый каталожный ящик, толстый и неповоротливый, со множеством маленьких ящичков, под завязку набитых каталожными карточками.
Когда-то, когда он был помоложе и карточек в нём было поменьше, Ящик не казался себе таким громоздким и толстым. В библиотеке, где он служил, к нему относились с большим уважением: стирали с него пыль, украшали цветами в горшках, обновляли ярлыки и не шлёпали по ножкам грязной половой тряпкой. К нему водили целые делегации читателей, и библиотекарь наталья Михайловна с гордостью рассказывала, какая он важная птица и сколько в нём можно найти интересного и полезного.
Но время шло. Ящик старел, карточек в нём всё прибывало. Вот уже и ящички стали поскрипывать и выниматься с большим трудом: кое-где отвалились ручки. За аспарагусами, которые украшали голову Ящика, никто не ухаживал, и они засохли. Потом с него перестали стирать пыль. А однажды, редко приходящая уборщица, даже имени которой он не знал, пнула его в сердцах шваброй.
Библиотекарь Наталья Михайловна тоже старела и всё чаще говорила в сторону молоденьких практиканток: "Эх, молодёжь!" И Ящик был с ней абсолютно согласен. Он слышал, как практикантки щебетали, что давно пора заменить этого монстра электронным каталогом. Кто такой Электронный каталог, Ящик не знал, но на монстра обиделся.
Он никак не мог понять, чем может быть лучше этот Электронный каталог, и что такое не умеет он, Ящик, чтобы его нужно было кем-то заменять. С грустью он думал, что эти легкомысленные девчонки просто очень глупые и поэтому не знают, какой он полезный и важный в библиотеке предмет. Страшное слово "списание" пугало его.
И вот однажды с Ящиком стали происходить странные вещи: один за другим из него вынимали ящички, набитые карточками, и куда-то уносили. Он стоял с зияющими дырками и не понимал, что происходит. Когда ящички стали возвращать на место, он узнал от каталожных карточек, что их "сканировали", что эта ужасная, ослепляющая процедура им совсем не понравилась и что они не ждут для себя в дальнейшем ничего хорошего. С того времени, как была отсканирована последняя карточка, к старому каталожному ящику стали подходить всё реже и реже. А потом про него забыли. Совсем. И Ящик понял, что его всё-таки заменили Электронным каталогом.
Сначала он очень переживал. Ему казалось, что с ним поступили очень несправедливо: столько лет служил верой и правдой и вот, на тебе, даже спасибо не сказали! Потом привык и почти смирился с мыслью, что больше он никому не нужен.
Время шло. К нему никто не подходил. Иногда Ящик грустил, вспоминая былые времена, зелёные аспарагусы на голове и библиотекаря Наталью Михайловну, которая уже давно не работала в библиотеке. Иногда он тревожился за то, всё ли правильно делает этот, непонятно как выглядящий, Электронный каталог. Иногда надеялся, что о нём всё-таки вспомнят. С каждым днём надежда становилась всё более зыбкой, а потом он потерял счёт дням.
Наконец наступил момент, когда Ящик списали. Из него вынули все карточки и грубые грузчики, ругаясь, потащили его на задний двор, чтобы поставить на освободившемся месте лёгкие ширмы для новой выставки.
Вот тут-то его и увидела Художница, забежавшая в библиотеку за книжкой для племянника.
Ящик очень удивился, когда вместо помойки его привезли в мастерскую, где пахло красками, клеем и лаком, и где было огромное количество всяких разных вещей непонятного предназначения. Художница делала кукол, поэтому на полочках в мастерской сидели разные зверюшки из папье-маше, на столе лежали кукольные головки, ручки, ножки, валялись парики, кусочки тканей и меха, рулончики кружев и тесьмы и открытые коробочки со всякой мелочёвкой. У Художницы были добрые глаза, и Ящик подумал, что ничего плохого с ним уже не случится. И даже когда она стала тереть его деревянные бока какими-то жёсткими щётками, бесконечно мазать чем-то очень пахучим, сушить и снова мазать, он терпел, понимая, что началась его новая жизнь. Наконец она покрыла его очень мягким и приятным на ощупь составом, и в каждый ящичек вставила маленькую бронзовую ручку. Ящик занял самое лучшее место в мастерской. На его голову водрузили пышные аспарагусы в горшках. А в ящички Художница положила всякие разные, полезные в её деле вещицы, и написала на ярлыках, что где лежит, чтобы не забыть.
Теперь, когда в мастерскую приходили посетители, они сразу мчались к Ящику, внимательно осматривали его, интересовались, не красное ли это дерево, где Художница достала такую замечательную вещь и сколько эта прелесть стоит. А Художница подмигивала Ящику и отвечала, что вещь эта уникальна и ни за какие деньги не продаётся. Ящик ужасно гордился своим новым видом и новой службой. Ему было некогда вспоминать о том, что он пережил. Только иногда в его голову забредала мысль, что он так и не узнал, как выглядит Электронный каталог, но теперь эта мысль его совсем не волновала.
Когда-то, когда он был помоложе и карточек в нём было поменьше, Ящик не казался себе таким громоздким и толстым. В библиотеке, где он служил, к нему относились с большим уважением: стирали с него пыль, украшали цветами в горшках, обновляли ярлыки и не шлёпали по ножкам грязной половой тряпкой. К нему водили целые делегации читателей, и библиотекарь наталья Михайловна с гордостью рассказывала, какая он важная птица и сколько в нём можно найти интересного и полезного.
Но время шло. Ящик старел, карточек в нём всё прибывало. Вот уже и ящички стали поскрипывать и выниматься с большим трудом: кое-где отвалились ручки. За аспарагусами, которые украшали голову Ящика, никто не ухаживал, и они засохли. Потом с него перестали стирать пыль. А однажды, редко приходящая уборщица, даже имени которой он не знал, пнула его в сердцах шваброй.
Библиотекарь Наталья Михайловна тоже старела и всё чаще говорила в сторону молоденьких практиканток: "Эх, молодёжь!" И Ящик был с ней абсолютно согласен. Он слышал, как практикантки щебетали, что давно пора заменить этого монстра электронным каталогом. Кто такой Электронный каталог, Ящик не знал, но на монстра обиделся.
Он никак не мог понять, чем может быть лучше этот Электронный каталог, и что такое не умеет он, Ящик, чтобы его нужно было кем-то заменять. С грустью он думал, что эти легкомысленные девчонки просто очень глупые и поэтому не знают, какой он полезный и важный в библиотеке предмет. Страшное слово "списание" пугало его.
И вот однажды с Ящиком стали происходить странные вещи: один за другим из него вынимали ящички, набитые карточками, и куда-то уносили. Он стоял с зияющими дырками и не понимал, что происходит. Когда ящички стали возвращать на место, он узнал от каталожных карточек, что их "сканировали", что эта ужасная, ослепляющая процедура им совсем не понравилась и что они не ждут для себя в дальнейшем ничего хорошего. С того времени, как была отсканирована последняя карточка, к старому каталожному ящику стали подходить всё реже и реже. А потом про него забыли. Совсем. И Ящик понял, что его всё-таки заменили Электронным каталогом.
Сначала он очень переживал. Ему казалось, что с ним поступили очень несправедливо: столько лет служил верой и правдой и вот, на тебе, даже спасибо не сказали! Потом привык и почти смирился с мыслью, что больше он никому не нужен.
Время шло. К нему никто не подходил. Иногда Ящик грустил, вспоминая былые времена, зелёные аспарагусы на голове и библиотекаря Наталью Михайловну, которая уже давно не работала в библиотеке. Иногда он тревожился за то, всё ли правильно делает этот, непонятно как выглядящий, Электронный каталог. Иногда надеялся, что о нём всё-таки вспомнят. С каждым днём надежда становилась всё более зыбкой, а потом он потерял счёт дням.
Наконец наступил момент, когда Ящик списали. Из него вынули все карточки и грубые грузчики, ругаясь, потащили его на задний двор, чтобы поставить на освободившемся месте лёгкие ширмы для новой выставки.
Вот тут-то его и увидела Художница, забежавшая в библиотеку за книжкой для племянника.
Ящик очень удивился, когда вместо помойки его привезли в мастерскую, где пахло красками, клеем и лаком, и где было огромное количество всяких разных вещей непонятного предназначения. Художница делала кукол, поэтому на полочках в мастерской сидели разные зверюшки из папье-маше, на столе лежали кукольные головки, ручки, ножки, валялись парики, кусочки тканей и меха, рулончики кружев и тесьмы и открытые коробочки со всякой мелочёвкой. У Художницы были добрые глаза, и Ящик подумал, что ничего плохого с ним уже не случится. И даже когда она стала тереть его деревянные бока какими-то жёсткими щётками, бесконечно мазать чем-то очень пахучим, сушить и снова мазать, он терпел, понимая, что началась его новая жизнь. Наконец она покрыла его очень мягким и приятным на ощупь составом, и в каждый ящичек вставила маленькую бронзовую ручку. Ящик занял самое лучшее место в мастерской. На его голову водрузили пышные аспарагусы в горшках. А в ящички Художница положила всякие разные, полезные в её деле вещицы, и написала на ярлыках, что где лежит, чтобы не забыть.
Теперь, когда в мастерскую приходили посетители, они сразу мчались к Ящику, внимательно осматривали его, интересовались, не красное ли это дерево, где Художница достала такую замечательную вещь и сколько эта прелесть стоит. А Художница подмигивала Ящику и отвечала, что вещь эта уникальна и ни за какие деньги не продаётся. Ящик ужасно гордился своим новым видом и новой службой. Ему было некогда вспоминать о том, что он пережил. Только иногда в его голову забредала мысль, что он так и не узнал, как выглядит Электронный каталог, но теперь эта мысль его совсем не волновала.
Комментариев нет:
Отправить комментарий